…На обоих берегах Днестра вспоминают погибших в братоубийственной мясорубке 27 лет назад.
Вроде все как всегда: траурные шествия, поминальные обеды, памятные мероприятия. У каждого своя правда о тех страшных событиях. Вот только на левом берегу впервые поднимается вопрос, который приднестровцы все чаще задают вслух: «За что воевали?»
Горячая фаза
Лето 1992 было невыносимо жарким. 19 июня началась так называемая горячая фаза молдо-приднестровского конфликта. Так потом напишут в учебниках.
А на самом деле в Бендерах, а затем и на всей протяженности Днестра шла настоящая война – с обстрелами, разрушениями, пленными, беженцами и жертвами. Погибших хоронили во дворах. Кого не могли опознать, привозили в морги в авторефрижераторах.
Сорок дней и ночей Приднестровье защищалось – боролось за жизнь, за родных и близких, за Родину. Тогда это было очевидным.
Кровавую бойню остановил командующий 14-й российской армией Александр Лебедь. Жестко и решительно.
«39% населения Приднестровья – молдаване, 26% – украинцы, 24% – русские. Эти люди всегда жили между собой в мире. Здесь они родились, выросли, здесь могилы их предков.
Здесь имеет место геноцид, развернутый против собственного народа. Завтра я буду завтракать в Тирасполе, а если упадет хоть одна пуля в Приднестровье… обедать я буду в Кишиневе, а ужинать в Бухаресте», – заявил генерал.
Долгожданный мир на левом берегу Днестра наступил только после ввода российских миротворцев 29 июля. С тех пор именно они являются надежным гарантом стабильности.
Родина и не вспомнит
...Приднестровский официоз по-вествует, что после войны 1992-го на левом берегу Днестра началось «строительство независимого демократического государства». Первым, кто усомнился в этом, был тот самый генерал Лебедь. Он открыто обвинил тогдашнего лидера Приднестровья Игоря Смирнова в торговле оружием, коррупции и в других грехах.
…СМИ утверждают, что еще летом 1992-го Смирнов сотоварищи по поддельным паспортам собирался бежать за границу – в Германию. Но после того, как Лебедь, по сути, остановил войну, новоявленный лидер Приднестровья остался и принялся строить республику под названием «Шериф».
Российского генерала из Приднестровья попросту выжили.
Каждый год в эти дни так называемое руководство Приднестровья произносит пафосные траурные речи о том, что не зря воевали, что отстояли независимость, что дело было правое, что Родина не забудет...
Однако, как оказывается, Родина и не вспоминает. Те, кто действительно воевали в 1992, покоятся на кладбищах или влачат жалкое существование. Пенсий и доплат порой не хватает на хлеб насущный. Что уж говорить о том, когда начинают ныть старые раны…
В то жаркое лето им рассказывали, что они воюют за будущее своих детей. Сегодня их дети вынуждены покидать родной дом, чтобы заработать на кусок хлеба, в том числе и в том самом «вражеском», по мнению тираспольских лидеров, Кишиневе. А родина их внуков, которые никогда не вернутся в Приднестровье, – тот же самый Кишинев и Москва, Брюссель, Осло, Лиссабон…
Отвоевав независимость, простые приднестровцы пошли по миру.
С иском за пазухой
В последнее время, искусственно создав дефицит хлеба, так называемое руководство Приднестровья в качестве суррогата подсовывает жителям Левобережья зрелища, приправляя все это воинственной риторикой.
Воображаемый «внешний враг» не раз спасал местных правителей. И чем хуже ситуация, тем более интересными становятся отдельные пассажи.
Несколько лет подряд Тирасполь жаловался на экономическую блокаду со стороны Кишинева – с соответствующей информационной кампанией в местных СМИ и многочисленными обращениями в адрес Российской Федерации с просьбой помочь. (Кстати, Москва уже слезам не очень верит).
Все это сопровождалось мелкими стычками в зоне безопасности, пресловутыми проблемами румынских школ в Приднестровье и молдавских землепользователей в Дубоссарском районе…
В очередную годовщину трагических событий 1992-го так называемый президент Левобережья Вадим Красносельский, чтобы отвлечь внимание от проблем насущных, собрался подавать иски к Кишиневу о компенсации ущерба от агрессии против народа Приднестровья.
Про механизмы, правовые основания и последствия ничего не сообщается. Конфликт он назвал территориальным и объяснил его природу как смог:
«Живут соседи на одной лестничной площадке. И вот один сосед решил завладеть женщиной своего соседа, убивает его и пытается посягнуть на ее честь и достоинство. Соседка дала ему отпор. Прошло 27 лет, и он просит у нее прощения. Она ему отвечает, что прощения просить не надо, пусть выскажется суд. У нас то же самое».
Это все риторика, так сказать, для народа и для внешней аудитории. Практика свидетельствует об обратном. Сегодняшнее руководство Кишинева и Тирасполя неплохо ладят между собой. Даже по самым деликатным вопросам. Вернее, ладили до того, как недавно власть в Кишиневе поменялась.
За последние несколько лет на обоих берегах Днестра было создано два олигархических режима, подменивших собой государство. Для них ничего не значит слово «Родина», и им все равно, что и почему произошло в 1992-м. Как говорится, ничего личного – только бизнес. Ради его сохранения олигархические структуры в Тирасполе и в Кишиневе готовы пойти на все, в том числе на расправу с теми, кто им мешает.
Так, например, случилось с бывшим руководством Приднестровья: экс-руководителей Таможенного комитета и МВД Юрия Гервазюка и Геннадия Кузьмичева похитили с участием молдавских силовиков на правом берегу Днестра и передали на растерзание на левый.
«Я по-прежнему считаю, что на обоих берегах Днестра живет один народ, разделенный нелюдьми по обе стороны границы. Да и власти Приднестровья этого не отрицают. Они не чувствуют себя в разных государствах, когда создают фирмы-прокладки в виде «Энергокапитала», когда снаряжают автобусы для голосования за кандидатов-унионистов в парламент Молдовы или когда требуют наградить орденом премьер-министра Молдовы Павла Филипа, известного своими неоднократными антироссийскими высказываниями и действиями. И когда в ответ на обвинение в том, что через территорию Приднестровья проехал и скрылся государственный преступник Плахотнюк, – гробовая тишина со стороны официальных лиц Тирасполя», – пишет политолог Владимир Букарский.
А народ? Тот самый, приднестровский, о котором так пафосно заявляет Красносельский, - учиться, лечиться и работать все чаще ездит в Кишинев…
Надуманный конфликт
Независимость, референдум, суверенитет, признание. Эти слова часто звучат на левом берегу Днестра. Местной администрации надо что-то говорить народу, начинающему прозревать и роптать.
«Важно вспомнить и рассказать об их подвиге, что они защищали и что те жертвы были не напрасны. Республика состоялась и живет уже почти 30 лет. Мы - государство со всеми атрибутами, и я убежден, что каждый защитник ценой своей жизни сделал шаг к признанию нашей государственности», – рассуждает Вадим Красносельский.
Но признавать в Приднестровье, в принципе, уже нечего и некого. Осталась только фирма «Шериф», давно признанная, то есть зарегистрированная в компетентных органах Республики Молдова.
Федор Неудобный aif.md
|
